Аэропорт. Пожилые

Прилюдно. Громко. В зале ожидания в аэропорту.

На русском, в чужой стране.

Мужчина:

- Мы с тобой, о чем договорились?!

Женщина:

-?

Мужчина в крик:

- Я тебя спрашиваю! Как мы с тобой договорились? Мы договорились, что я отойду на несколько минут, ты ждешь меня здесь! А ты? Что ты сделала?! Ты согласилась и сделала по-своему. Я пришел, а тебя нет. Стою здесь, как истукан. Уже времени прошло прилично. Пошел искать тебя. 

Она: что-то бубнит. Явно обвиняет его, типа:

«да не я это! Ты во всем виноват!»  

Лицо, выражение лица, ну такое, когда ты думаешь, что только ты прав и все тут!  Взгляд в сторону, упирается во что- то твердое как будто.

«Подумаешь, что хочу, то и делаю!»  

Не понимаю, не понимаю.

Он: пытается ей объяснить, ищет правду, вновь повторяет, как гимн, один и тот же текст "я пришел, тибэ нема" ну, как же так?! Отчаянно. Подходит к ней близко, говорит резко и с болью:

- Черт! Мы же договорились! Почему ты? Ты же согласилась, мы обсудили... Ты же согласилась! Подожди, послушай меня: я сейчас о том, что мы договорились, ты со мной договорилась, а я с тобой. Я  б ы л  у в е р е н. Нет, ты сейчас о другом говоришь, я не об этом. Я о том, что... Где, куда ты... Где ты меня ждала? Я ждал тебя там, где мы договорились... Нет, нет, ты сейчас не слышишь меня! Зачем ты это сделала?

 

Она обвиняет его в чем-то. Текст неразличим. Не похоже, что у нее проблемы с памятью. Координация отличная. Взгляд ясный. В уме здравом. 

И все это выглядит непристойно.

"Мой кошмар! Вот так, в преклоненном возрасте, собачиться с мужем! Мой страшный сон!", - шепчет с пересохшим голосом, сидящая рядом со мной женщина лет сорока. 

Тут я слышу, что она говорит какое- то скверное слово в его адрес.  Чертыхается взахлеб, оправдывается.

Две девочки лет семи стоят, обнявшись, шушукаются:

- Вот смотри, дедушка с бабушкой дерутся! Подошла девушка постарше, развернулась девочек головами в противоположную сторону, цыкнула:

- Вы чо уставились, как будто интересно! Ничо хорошего! Стыдоба одна!  Пошли, пошли подальше отсюдова!

Молодая пара напротив, ежась, покидают свое теплое, добытое с трудом, место.

Мужчина лет пятидесяти подходит к ним вплотную и чуть ли не становится между ними.

«Триангуляция», - в голове моей мелькнуло, - знакомая (с  д е т с т в а!) картина для бедняги, наверное...

Все сидим, скучаем…  как у Зощенко. 

Ну что ей стоило сказать:

- Извини, да, действительно я...?

Продолжаю я тоже триангулироваться. 

И вот, как гром среди ясного дня:

- ХОЧЕШЬ КОТЛЕТКУ?

О, ПРЕСВЯТАЯ МАТЕРЬ БОЖИЯ!!!

Он садится рядом с ней... О! Нет, только не это! Сейчас не это! Но чудес не бывает, и... они НАЧИНАЮТ ЕСТЬ КОТЛЕТЫ!!! 

Жуют. Благополучно жуют.

Зажевывают каждый свою злость. Едят, как трудную физическую работу выполняют.  Притворно смотрят вдаль. Почему притворно? Да потому что дали-то нет! Стена перед глазами. 

КРЕПКИЕ ОТНОШЕНИЯ. НАМЕРТВО. 

Им за семьдесят. В их возрасте случается людям необычайно красивыми стать, а эти двое черны лицом... Вот почему пугают.

Все хорошо? 

У меня опять Зощенко "Страдания юного Вертера" ну, тип

а, "подходит сторож в мягкой суконной шляпе с букетом незабудок за спиной и говорит тихим голосом":

- Ну, вы што, дурашки! А ну, вертайте назад!

Скажи:

- Извини, дорогой!

Скажи:

 - Извиняю, дорогая! А ТО НЕ ПОЛУЧИТЕ БУКЕТИК НЕЗАБУДОК!